Особое мнение: О переименовании улицы Хохрякова в Тобольске

Рейтинг:   / 3

ПлохоОтлично 

Дата публикации 29.05.2018 15:02

Просмотров: 3453

Здравствуйте, уважаемая Елена Злобина!

И мне по прочтении вашего материала захотелось пройти по Абрикосовой. И на Тенистой улице постоять в тени. В тени, в холодке лучше думается. Хотя майские холода затянулись, а, стало быть, пространства для размышления в Тобольске пока предостаточно...

Я, собственно, о пассаже вашем в адрес бывшего Императора Николая II. Вот вы пишете: «…по приказу царя были расстреляны рабочие с Путиловского завода в Кровавое воскресенье, и погибли люди на Ходынском поле в день коронации Николая II, по официальным данным, более тысячи трехсот человек».

А у меня на этот счет иные сведения: «Много позже событий 9 января, когда одного из устроителей демонстрации - священника Гапона спросили: «Ну, как вы полагаете, о. Георгий, что было бы, если бы Государь вышел навстречу народу?», он ответил: «Убили бы в полминут, полсекунд!»

Однако с каким цинизмом тот же Гапон 8 января направил министру внутренних дел Святополк-Мирскому провокационное письмо. «Ваше превосходительство, - говорится в нем, - рабочие и жители Петербурга разных сословий желают и должны видеть Царя 9-го сего января, в воскресенье, в 2 часа дня на Дворцовой площади, чтобы ему выразить непосредственно свои нужды и нужды всего русского народа. Царю нечего бояться. Я, как представитель «Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», мои сотрудники товарищи рабочие, даже все так называемые революционные группы разных направлений гарантируем неприкосновенность его личности».

По сути, это был вызов царю, оскорбление его личного достоинства и уничижение его власти. Подумать только, священник ведет за собой «революционные группы разных направлений» и, как бы похлопывая по плечу русского самодержца, говорит: «Не бойся, я гарантирую тебе неприкосновенность!», а сам при этом держит «камень за пазухой». Вот что провокатор Гапон заявлял накануне «мирного шествия»: «Если... не пропустят, то мы силой прорвемся. Если войска будут в нас стрелять, мы будем обороняться. Часть войск перейдет на нашу сторону, и тогда мы устроим революцию. Устроим баррикады, разгромим оружейные магазины, разобьем тюрьму, займем телеграф и телефон. Эсеры обещали бомбы... и наша возьмет».

Когда государь император Николай II ознакомился с петицией рабочих, то решил тактично отбыть в Царское Село, давая понять, что разговаривать на языке требований и ультиматумов не намерен. Он надеялся, что, узнав о его отсутствии, рабочие на демонстрацию не выйдут.

Однако организаторы шествия, зная, что встречи с государем не будет, не донесли этого до рабочих, обманули их и повели к Зимнему дворцу, чтобы устроить столкновение с силами правопорядка. Тщательно спланированная акция удалась. Примерно 300 тыс. человек приняли участие в демонстрации. Петербургские власти, поняв, что остановить рабочих уже невозможно, приняли решение хотя бы воспрепятствовать их скоплению в центре города. Как пишет историк О.А. Платонов в книге «История русского народа в ХХ веке»: «Главная задача состояла даже не в том, чтобы защитить Царя (его в городе не было), а в том, чтобы предотвратить беспорядки, неизбежную давку и гибель людей в результате стекания огромных масс с четырех сторон на узком пространстве Невского проспекта и Дворцовой площади среди набережных и каналов. Царские министры помнили трагедию Ходынки, когда в результате преступной халатности московских властей в давке погибло 1389 человек и около 1300 получили ранения. Поэтому в центр стягивались войска, казаки с приказом не пропускать людей, оружие применять при крайней необходимости».

Когда участники демонстрации двинулись к Зимнему дворцу, помимо хоругвей над толпами появились красные знамена и транспаранты с лозунгами «Долой самодержавие!», «Да здравствует революция!», «К оружию, товарищи!». От призывов перешли к действиям. Начались погромы оружейных магазинов, сооружались баррикады. Революционеры начали нападать на городовых и избивать их, спровоцировав столкновения с силами правопорядка, с армией. Они вынуждены были защищаться и применить оружие. Специально расстреливать демонстрантов никто не планировал. Тем более не отдавал такого приказа и царь Николай II, находившийся в царском селе.

Демонстрантов не загоняли в тупик. У них был выбор: встретив на своем пути стражей порядка, армейские подразделения, повернуть назад и разойтись. Они не сделали этого. Несмотря на словесные предупреждения и предупредительные выстрелы, демонстранты пошли на цепи солдат, которые вынуждены были открыть огонь. Было убито 130 человек, несколько сот ранено. Сообщения о «тысячах жертв», распространявшиеся либеральной печатью, являются агитационной выдумкой.

Теперь о Ходынском поле. Вы обвиняете в этой трагедии императора Николая. В чем вина Николая? В том, что он родился в царской семье? В том, что он оказался наследником?

Мне кажется, что в гибели этих тысяч людей виновата любовь к халяве. Ну и еще, конечно, неумение московских властей организовать большое мероприятие и незнание психологии любителей халявы.

Так в чем же вина Николая? Если и виновен, то только косвенно. Не предвидел. Не мог предвидеть.

А вот «матрос Хохряков убивал людей во время революции». Убивал осознанно, самостоятельно, как и сотни иных «революционных матросов». Не удивлюсь, если в каких-нибудь уральских городах существуют улицы имени Я.М. Юровского, Г.П. Никулина, М.А. Медведева, П.З. Ермакова; С.П. Ваганова, А.Г. Кабанова, П.С. Медведева, В.Н. Нетребина, Я.М. Цельмса - участников расстрела царской семьи в Ипатьевском подвале. Улицы имени тех, кто прикончил штыком собачку, а после этим же штыком добивал дочерей Николая. За что? За то, что им выпала доля быть детьми царя? Ну, да бог с ними, их уже 100 лет как нет - этих девочек. Но мы-то должны помнить, что с этого расстрела начались массовые репрессии, с них начался ГУЛАГ.

Нужно ли переименовывать эти улицы? Не нужно! Тем более вот вы пишете: «…подумайте о людях, которые живут сейчас на улице Хохрякова. Сколько времени и денег потратят они на изменения, которые необходимо будет внести в различные документы…» И я опять с вами согласен: зачем людям такие мучения? Даже если бы они жили на улице имени Чикатило. Извините, но не нужно! В свое время это был очень популярный человек. Книжонка о его преступлениях зачитывалась до дыр. К тому же - больной человек. Нашему бы обществу чуток толерантности добавить, и появилась бы такая улица. А пока нет, и слава богу.

Но я о Тобольске и его топонимах. Мне, например, жалко, что исчезла с лица города улица Кузнечная. Да, Алябьев - известный композитор, родившийся в нашем городе, отбывавший позже здесь ссылку, но постоянно рвавшийся отсюда уехать. Не любивший этот город.

А вот кузнецы жили здесь постоянно, чем же они городу не угодили? Я не за то, чтобы переименовывать, но как было бы хорошо, если бы в Тобольске была улица и Кузнечная, и Алябьева. А то ведь что получается: у нас улиц так много, что уже и названий для них не хватает, вспомните переулок Безымянный или улицы Северные. Сколько их Северных-то? Четыре или больше?

Или вот еще. На углу улиц Алябьева и Кирова стоял двухэтажный деревянный дом (в него еще часто автомобили въезжали), на первом этаже которого помещался продуктовый магазин и называли его «Кукуй» или «У Кукуя». Какое название верное, я не могу сказать, запомнил его на слух. Вообще-то официальным именем магазина, наверное, был, как обычно, номер, но покупатели называли так. Позже на улице Кирова построили новое кирпичное здание магазина и назвали его очень свежим и, главное, редким именем «Огонек».

А мне почему-то жалко, что исчезли и исчезают с карты Тобольска давние названия: «Кукуй», магазин Кицеля, улицы Мокрая, Солдатская, Туляцкая и прочие, и прочие… Конечно, кардинально ничего в нашей жизни от изменения названия не меняется, но в облике, в характере города, в его исторической памяти, наверное, происходит какой-то слом.

Хотя что это я? Для таких рассуждений есть исторический совет.

Вот такие плоды размышления, Елена, над вашим материалом. Значит, не зря вы его писали.

С уважением, Сергей Грязнов.

P.S. Позвольте еще. Есть в городе новая, совершенно новая улица им. Тутолмина. Алексей Григорьевич - заслуженный врач РСФСР, почетный гражданин г. Тобольска. И все вроде бы правильно, и улица совершенно новая. Но когда я слышу «улица ТутолминА» с ударением на последнем слоге, как-то неприятно от того, что люди, по незнанию, коверкают фамилию уважаемого человека. А ударение-то должно приходиться на первый слог улица ТУтолмина. Что делать с этим - ума не приложу?

Другие интересные факты, полезные истории, мнения можно узнать в газете"Тобольск-Содействие"или в ее электронной версии.

• < Назад
• Вперёд >